У кого, что есть интересное поделиться? Графоманов бить.
Вот, из моей копилочки.

минус один
Лигал Айс
минус один за бортом минус один к атаке
мой экипаж счёл меня слишком бледной
кто его знает сколько осталось в баке
кто его знает который тут рейс последний
с этим лицом никак нельзя к пассажирам
они же хотят мне верить что некритично
пусть улетают к чёрту ну в смысле с миром
прощай самолётик прощай серебристая птичка
мертвецки смеётся предательски пьяный диспетчер
поедем красотка погода такая шальная
играй мой гормон и плевать что планы на вечер
весна в этот год непременно меня доканает
не повторить бы ошибку жёнушки лота
с корнем из глупого сердца выдрать страницу
как это стрёмно влюбиться в автопилота
уж лучше украдкой шпилить бортпроводницу
сок вишни так пахнет кровью что сносит крышу
ой мама та харя в раме ужель моя ли
мой экипаж в эфире меня не слышит
меня забыли меня сломали меня помяли
ой мама какая драма дрянь дело мама
всё вышло из-под контроля вообще засада
в том чем мы дышим нет кислорода совсем ни грамма
я не хотела чтоб было больно нет нет не надо
такое дело я даже думала сдать билеты
но это то что теперь со мною под кожу вшито
я не живу с тобой на одной планете
ты слишком близко минус один к защите
© Copyright: Лигал Айс, 2009
Свидетельство о публикации №1904133906

02 февраля 2010 года Валентина Матвиенко на заседании в Смольном произнесла:"В ХХI веке сбивать сосули ломами - это уже, извините меня, каменный век... Надо найти другой способ. Так, чтобы можно было срезать лазером, горячим паром". В интернете началось горячее обсуждение предложения питерского губернатора. Венцом его явилось стихотворение в ЖЖ, в котором обыгрывалась канцелярская речь градоначальницы:

ОСТОРОЖНО, СОСУЛИ!

Срезают лазером сосули,
В лицо впиваются снежины.
До остановы добегу ли,
В снегу не утопив ботины?

А дома ждёт меня тарела,
Тарела гречи с белой булой;
В ногах - резиновая грела
И тапы мягкие под стулом.

В железной бане - две селёды,
Торчат оттуда ложа с вилой.
Есть рюма и бутыла с водой,
Она обед мой завершила.

Я в кружу положу завары,
Раскрою "Кобзаря" Шевчены -
Поэта уровня Петрары
И Валентины Матвиены.
*
ЖЖ, shaptchits

Доцент филологического факультета СПбГУ Павел Клубков оценил употребление г. Матвиенко слова "сосуля" как неприличное.

Сквозь темный лес словес и знаки-препинаки
Я к свету знаний шел на слух и наобум -
Шумелка мышь, люляки баб и козьи наки
Смущали в детстве мой неизощренный ум.

Но дни мелькали, словно кадры киноленты,
Взрослел мой вкус, и на пиру духовных блюд,
Всё лучше вижу яства слов амбивалентных -
В том самом смысле, что двусмысленность ловлю.

Мне говорят: “пойду к окну”. Возможно ль это?!
Киваю я, мол, да, иди, а в горле ком...
Вот Пугачева — в милой песенке про лето
На всю страну призналась честно — с ручейком.

Уже не "козьи наки" больно режут ухо,
Иная видится культурная беда –
Когда с экрана слышу «Это же пир духа!».
Я соглашаюсь: «Да. Пирдуха, господа!».

Не моё)

КАРА НЕБЕСНАЯ

Я с тобой навсегда. Я везде и повсюду.
Я единственный правильно выбранный путь.
С Сотворенья была, пребываю и буду.
Ты и вправду хотел от меня ускользнуть?
Ты пытался заснуть — я твои сновиденья.
Ты проснулся — я утренний свет из окон.
Постоянна, как этой планеты движенье,
Неизменна, как Ньютона первый закон.
Ты стремился к победе — я цель и награда.
Ты томился от жажды — я влаги глоток.
Ты нырнул в океан — я волна и прохлада.
Ты укрылся в пустыне — я зной и песок.
Уходил — я звездой путеводной сияла.
Улетал — это я те два мощных крыла.
Уплывал — я махала рукою с причала.
Исчезал — но я снова тебя создала.
Ты устал от своей беготни недостойной
И в смятенье призвал свою кару с небес.
И услышал сейчас же мой голос спокойный:
«Не ори, mon ami. Я давно уже здесь»
(с)

Пирог печётся ровно полчаса...
А разговор не клеится хоть тресни.
В гостях у Зайца рыжая Лиса.
Лиса мила, но Заяц интересней.
Прогноз погоды обсуждён до дыр –
Что ждать дождя, когда ни тучки в выси.
А за порогом заячьи следы
Так романтично покрывают лисьи.
Тепло в избушке, прибранной с утра
Мужской рукой, привычно-неумелой.
Лиса лопочет нежно, как сестра.
А Заяц нем, влюблён и жаждет тела.
Минутное молчание и вдруг,
Хвост лисий, покружив, коснулся колко.
И прозвучало – "Знаешь ли, мой друг,
Я влюблена в прекраснейшего Волка.
Он так высок, так благородно сер..."
И режет по живому, вот дурёха!
А Заяц от печали окосел,
И от любви соображает плохо.
Пирог печётся ровно полчаса.
И ровно шесть часов остаток ночи.
"Я разрезаю?" – говорит Лиса,
А Заяц тускл и даже есть не хочет...
(с)

В ЗАЩИТУ РЕЧИ

Ты перед тем, как вешаться, сперва
поговори (живем-то однова!) —
и выйдет, что ни в чем ты, если честно,
не виноват — планида такова…
За то, что жив, спасибо вам, слова,
слова, слова, а совесть бессловесна —
молчит и смотрит, чертова сова!

***

Сменили строй — как имя-отчество,
а изменились ненамного:
тогда — обожествляли общество,
теперь — обобществляем Бога.

А. П.

Зачем, скажи, крамольну оду
слагал ты, дерзостный юнец?
Ну получили мы свободу —
и осознали наконец,
что только будучи рабами
творили славные дела…
И ловим праздными губами
утраченные удила.

ПЛОВЕЦ
Что с классиком меня роднило?
Я гимны звучные слагал
И, правя тяжкое кормило,
Челна ветрило напрягал.
Но вихорь злой взревел в фиорде,
И мне, Господнему рабу,
Ветрилой хрястнуло по морде,
Потом - кормилой по горбу...

(с) Евгений Лукин

ЭМИГРАНТ (1)
Приходило добро с кулаками,
Вышибало четыре ребра.
Ковыляю, подпершись клюками,
В те края, где поменьше добра.
Говорят, что за тем поворотом -
Ни борьбы, ни разбитых оков.
И еще говорят, будто зло там -
Безо всяких тебе кулаков...

ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

Говорят, что варят тоже были славяне;
уходили в запои, залезали в долги,
выражались коряво, да такими словами,
что тряслись-прогибались в теремах потолки.

Ну а мы-то не знали, кто такие варяги.
Мы-то думали - немцы, приличный народ:
вмиг отучат от браги, уничтожат коряги
и засыплют овраги у широких ворот.

От корявых посадов - неприятный осадок,
вместо храма- с десяток суковатых полен.
Проживи без варягов, если поле в корягах
и под каждой корягой - нетрезвый словен!

И явились варяги. Там такие ребята...
За версту перегаром и мат-перемат...
И от ихнего мата стало поле горбато
и опасно прогнулись потолки в теремах.

...Говорят, что варяги тоже были славяне.
И тогда говорили, и теперь говорят.
И какой тут порядок, если поле в корягах
и под каждой корягой нетрезвый варяг!

***

Вам не стыдно, коммунисты?
Что за клоунада?
Ведь и танки были быстры,
и броня - что надо!
Шли армадой по дороге,
траками пылили -
и кого-то там в итоге
насмерть задавили.
Что сказать... Придурковаты.
Да и бестолковы.
То ли дело демократы -
ну хоть из Молдовы!
Не беда, что не картавы, -
но умеют делать!
Как шарахнут по кварталу
с "МиГа-29"!
И - чего-то не хватает.
Вроде бы квартала.
Только туфелька порхает
с выпускного бала.
Ой ты, звонкое монисто,
пушки заряжены...
Сопляки вы, коммунисты.
Мальчики. Пижоны.

***

Послушай, нас с тобой не пощадят,
когда начнут стрелять на площадях.
Не уцелеть нам при любом раскладе:
дошлют патрон - и зла не ощутят.

Послушай, нам себя не уберечь.
Как это будет? Вот о том и речь:
вокруг тебя прохожие залягут -
а ты не догадаешься залечь.

Минуя улиц опустевший стык,
ты будешь бормотать последний стих,
наивно веря, что отыщешь рифму -
и все грехи Господь тебе простит.

Живи, как жил, как брел ты до сих пор,
ведя с собой ли, с Богом разговор,
покуда за стволом ближайшей липы
не перещелкнул новенький затвор.

(с) он же

Мечитур, это какой Евгений Лукин? "Катали мы ваше солнце", "Алая аура протопарторга", "Слепые поводыри"?

Под жёсткой кожурой личинка личи,
Белёсый, сладковатый, нежный фрукт.
И мне сейчас фруктово-безразлично,
Я тоже нарядилась в кожуру.
Садовники с отросшими ногтями,
Берут в ладонь и нюхают, и жмут,
И подцепляют ноготком, и тянут,
И проверяют там ли я... Я тут!
Сижу себе под красною одёжкой –
Хоть в воду кинь, хоть поиграй в пинг-понг.
Я превратилась в мячик, понарошку.
Садовник, не бери меня на понт!
Не говори, что мой сезон окончен,
Что мне вредны морозы декабря,
Что я иссохну, измельчаю, скорчусь,
Сгнию... чего ещё там говорят?
Да подавись. Я выгляжу отлично,
Мне алое бельишко в самый раз!
А ты хоть знаешь, что такое личи?
Ты знаешь хоть, чего в ладонь натряс?
(с)

В небесах тарахтит вертопрах,
стрекозёл без крыла, но со смыслом,
он вращает своим коромыслом,
усмиряя и вес свой, и страх.
В коромысле и есть его смысл,
символ веры в подъёмную силу,
и что станет ему керосину,
всё он будет карабкаться ввысь.
Это небо дается тому,
кто полёт принимает на веру;
коромысло, несущее кверху -
это снятое с веры табу.
Если нет от рожденья крыла,
не тужи и не складывай числа,
а придумай себе коромысло,
раскрути - и была не была!
(с)

Предзимний вечер. Дрёмы дряблый спрут.
Приморье. Влажность. Включен калорифер...
Мне рассказали, что на дальних рифах
Расстрелянные девочки живут.
У них глаза и волосы мои –
Мы сёстры или лучшие подружки.
У девочек кисейные подушки
И души из прозрачной кисеи.
Они ночами ходят вдоль воды,
По мокрому запененному краю,
И первые предчувствия беды,
Как ракушки в передник собирают.
А после возвращаются домой,
Усталые ложатся на кроватки.
И пахнет в доме то ванилью сладкой,
То сахарной заснеженной зимой.
На домике таблички "Вход" и "Морг",
А дверцу поколачивает ветер...
Позавчера от них пришло письмо,
Но я молчу. Не знаю, что ответить...
(с)

Если больно молчим, если страшно поём,
Надевая терновые кольца с шипами...
Мне не хочется Верить в явленье твоё,
Потому что у веры короткая память.
А в моих палестинах часы, как века.
И минутная стрелка всё время на запад –
На затменье, заход, завершенье, закат
Указует её попрошайная лапа.
Прокрути эти чертовы четверть часа,
Ровно в полночь судьбу вызывая к барьеру.
Я дождусь. Я ведь с детства молюсь чудесам.
И к тому же... у памяти долгая вера...
(с)

"Ты ранена?"... Дополз таки, дополз.
Надел бы маскхалат, пестришь, как полоз.
Я ранена. Лежу уткнувшись в пол,
Вне разницы меж потолком и полом...
Расширенный зрачок под складкой век
От шоковой и внереальной боли.
Скажи, ты закопал всех прочих в снег -
Всех женщин, забинтованных тобою?!
А если нет, ползи-ка дальше, брат,
Прижми живот плотней к напольным плитам.
Я не хочу в тот чёртов медсанбат,
Куда свезут твоих недоубитых...
(с)

Должно быть любому ребенку Земли
Известна игра под названьем "замри".
Долбят непоседы от зари до зари:
"Замри!..."

Замри - это, в общем-то, детский пароль,
Но взрослым его не хватает порой.
Не взять ли его у детишек взаймы?
"Замри?..."

Нам больше, чем детям нужны тормоза,
Нам некогда глянуть друг другу в глаза.
Пусть кто-нибудь крикнет нам: "Черт побери,
"Замри!..."

Послушай, дружище, а если вдруг
Ты мне не такой уж и преданный друг?
Да ты не пугайся, не злись, не остри,
Замри!...

Мой недруг, давай разберемся без драк,
А что, если ты не такой уж и враг?
Былые обиды на время замни,
Замри!

О, как бы легко ни сменялись года,
Однажды наступит минута, тогда
Вам некто знакомый шепнет изнутри:
"Замри!"

И память пройдется по старым счетам,
И кровь от волненья прихлынет к щекам.
И будет казаться страшней, чем "умри" -
"Замри".
(с)

Бесснежное Начало Декабря - Алексей Шавернёв
Круги На Воде
Погода вновь капризом удивляет –
Обманывая лист календаря,
По улице насмешливо гуляет
Бесснежное начало декабря.

Как будто перепутались все даты –
Хоть осень не стремится уходить,
Зиме пора сковать морозом в латы
Пейзаж. А заодно и побелить.

Конечно, холода не за горами,
И времени совсем уже в обрез,
Когда зима разложит под ногами
Ковёр весь белый, словно майонез.

Ну а пока, нелепо чуть и странно,
Деревьев ветви не посеребря,
По улице слоняется жеманно
Бесснежное начало декабря.


© Copyright: Круги На Воде, 2009
Свидетельство о публикации №209120700186

..ты там. я здесь. два мира. две судьбы.
висит вопрос в пугающем пространстве.
нам надо дотянуться до мечты -
надеждой..чувством..мыслью..постоянством.
ты там. я здесь. гипноз открытых слов.
так больше откровений и отдачи...
мир удивляет красками слепцов.
не видя глаз... сердца намного зрячей.
за что дана вся эта сладость нам?
не чувствуя тепла..гореть и таять..
все сложно..все легко..я здесь..ты там..
и нам друг друга остро не хватает.
из прожито - до мысленных картин,
мы пишем наше личное творение.
ты там. я здесь. но мы - единый мир..
где расстояние - фактор обострения........
(с)

Анна Ахматова

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или со скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина...
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор все как будто больна.

1917

ТАНКА:
Маленькая ель родилась в лесу под Фудзиямой.
В лесу и росла, укутанная снегом.
Приехал самурай, рубит ее мечом,
Двое их в лесу тупых - он и меч.
(с)

Я его полюбила безнравственно,
Безнадёжно, почти бессовестно,
Полетело к чертям всё: характер мой,
Мой рассудок, моё достоинство.
Надоели мне эти фантазии,
Затуманенные мечтаньями,
Захотелось мне вдруг реальности
Со свиданьями-расставаньями,
Захотелось до боли честности,
Откровений моих и наивности.
Не желайте мне сказочных принцев,
Пожелайте хотя бы взаимности!
И не важно мне, чем закончатся
Этой нашей любви траектории…
Я его полюбила безнравственно,
Полетели к чертям все теории…
(с)

Заведу тебя злого, улётного
И привыкшего мыкаться врозь,
Заведу, как заводят животное,
Чтобы в доме теплее жилось,
С недомолвками, глупыми ссорами,
Заведу, просто так, для души,
Чтоб с утра наблюдать, полусонною,
Как ты снова куда-то спешишь.
Заведу, с телефонными рознями
И кафешкой в обеденный час,
И с твоими приходами поздними,
И с моим "пошел вон" сгоряча.
Все привычки твои на беду мою,
Весь несносный домашний бедлам.
Тыщщу раз, чертыхаясь, подумаю –
И зачем я тебя завела!?
Может только для этого вечера,
Когда груз пустоты на плечах.
Чтоб прижаться друг к другу доверчиво,
И о чём-то похожем молчать,
Чтоб сидеть на скрипучем диванчике,
Как в кино на последнему ряду...
Пусть ты скажешь, что счастье обманчиво,
Всё равно я тебя заведу.
(с)